Виктор был карабинером, то есть офицером полиции на пограничном пункте Лос Либертадорес в Андах на границе между Чили и Аргентиной. Он прошёл специальную подготовку горного спасателя, и потому его обычно посылали на задания в опасные зоны вроде этой. Горы он любил, только вот сильно скучал по семье.
Это произошло 3 июля, в разгар зимы в южном полушарии, когда за окном бушевала метель. Скорость ветра достигала 100 км/ч, а температура опустилась до -15°C, поэтому Виктор и его 57 сослуживцев укрылись на ночь в убежище.
Вдруг Виктор услышал страшный грохот и инстинктивно взглянул на часы. Время было 20:38. Небольшие колебания земной коры в этой части Чили – дело обычное, поэтому Виктор не обратил на них внимания, но землетрясение становилось всё сильнее. Потом погас свет.
Через несколько секунд обрушилась крыша, и Виктор оказался зажатым между стеной и большим шкафом. Было очень холодно и Виктор подумал, что вряд ли ему удастся выбраться оттуда живым.
Как выяснилось позже, горные ветры вызвали снежную лавину с ближайшей вершины, и на пограничный пункт обрушилась гора снега.
Виктор выкарабкался из-под развалин и снега. Снаружи стало очевидно, что окружающие домики разрушены.
Тут Виктор услышал детский плач и начал раскапывать завал, пока не наткнулся на младенца, девочку. Одета она была лишь в подгузник и футболку, но в остальном – цела и невредима. Виктор быстро спрятал её к себе под китель, чтобы согреть её теплом своего тела.
Без отопления и крова оставшимся в живых грозила смерть от переохлаждения, если помощь не придёт в ближайшее время. Перед лавиной единственной связью с миром для пограничников служила рация. Но сейчас её нельзя было отремонтировать. Виктор быстро понял, что об их положении может стать известно лишь через несколько дней. Была лишь одна надежда – дойти пешком до ближайших соседей, лыжной базы в двух километрах оттуда, и организовать спасательную экспедицию.
В обычных условиях пройти два километра для Виктора было не сложнее, чем пройти по комнате, но в данных обстоятельствах – буря, заносы, темнота и грудной ребёнок под кителем – ему, скорее всего, грозила верная смерть. Виктор стал искать добровольцев пойти с ним. Никто не вызывался, поэтому он отправился в путь один, неся под кителем ребенка.
Он нашёл снегоступы, благодаря им он не проваливался в глубокие сугробы, но сильный ветер швырял выпавший снег прямо в лицо. Виктор почти ничего не видел перед собой. Он знал примерно в каком направлении идти к лыжной базе, но понимал, что в темноте при нулевой видимости может пройти мимо неё и не заметить.
Через восемь часов Виктор в изнеможении постучался в дверь лыжной базы.
Он передал ребёнка в руки других людей, принял горячий душ, поел и был готов вести одну из трёх спасательных команд. Благодаря его действиям спасли 31 человека.
Через несколько месяцев мне посчастливилось услышать историю Виктора от него самого, но, казалось, он что-то скрывает. Я стал задавать наводящие вопросы, но Виктор попытался сменить тему.
На следующий день жена Виктора показала мне вырезки из газет со статьями о той лавине и о том, как Виктор получил награду за доблесть от президента Чили. Я пробежался глазами по статьям, но нигде не увидел объяснения тому, как Виктор умудрился найти лыжную базу во время пурги в полной темноте.
Наконец, я уговорил жену Виктора открыть мне его секрет. “Он не говорит об этом, – объяснила жена, – потому что думает, что его посчитают сумасшедшим”. Она помолчала немного, видимо предполагая, что я тоже так решу, а затем продолжила:
“Виктор шёл сквозь пургу, как вдруг увидел сбоку яркий свет, похожий на уличный фонарь. Он продолжал шагать по глубокому снегу, а свет двигался вместе с ним, освещая путь, подобно прожектору. Этот свет довёл Виктора до самой базы. Несколько раз по дороге Виктор проваливался в глубокие сугробы и не мог выбраться, но каждый раз он чувствовал, как кто-то хватает его за куртку, вытягивает из снега и направляет на нужный путь.
И вот ещё что. Этот был не обыкновенный свет. Каждый раз, когда Виктор смотрел прямо в него, он видел, что свет идёт не от лампочки, а от лица Иисуса”.