Однажды Джо сломал руку. Ему сказали, что такие травмы – в порядке вещей для тех, кто занимается паркуром, как он. Джо был трейсером. Он жил в мире, который представляет собой одну гигантскую полосу препятствий, где он взбирался, перепрыгивал, перелезал, бежал, перекатывался и подтягивался на фоне городского пейзажа. Джо рвался вперёд изо всех сил, иногда через машины и стены, иногда даже с крыши на крышу. Иногда слишком самонадеянно. Судьба наблюдала за ним издалека, разглядывала его тощие руки и поджидала своего часа.

Тем утром Джо с друзьями отправился на репетицию перед любительской съёмкой забега их группы трейсеров. И во время разминки судьба увидела свой шанс.

Джо подбежал к невысокой стене, мгновенно вскарабкался наверх и прыгнул. Его пальцы сомкнулись вокруг металлического турника, который должен был предотвратить падение.

Турник держался на гнилых досках.

Доски подломились, и Джо упал на спину.

Пыльная земля прервала его полёт, дальше было хуже. Он вскочил на ноги, придерживая кисть левой руки, принявшей форму зигзага. Кто-то вызвал скорую.

Проснулся Джо в больнице. Веки отяжелели от сильной дозы обезболивающего. От локтя до кисти руку скрывал белый гипс, под которым находились два перелома со смещением.

Четыре недели Джо мучился от бессилия. Он научился печатать одной рукой, обходиться без ежедневного душа, просить других людей застегнуть ему рубашку, завязать шнурки и помыть посуду.

Через месяц гипс сняли. Наконец-то Джо был свободен. Первые десять минут он чесал руку, лёжа в ванне.

Однако всё было не так, как раньше. За 29 дней бездействия мышцы левой руки сократились и атрофировались. Рука стала в два раза тоньше, а кожа на ней висела, как пластиковая обёртка на сросшейся кости. Любая попытка повернуть или выпрямить руку отдавалась болью по всему телу.

Термолечение помогло расслабить ссохшиеся мышцы, и с каждым днём кисть поворачивалась всё лучше. Настало время для физических нагрузок. 15-тикилограммовая гиря, целый месяц собиравшая под кроватью пыль, вновь выбралась на свет и оказалась в центре комнаты. Джо с энтузиазмом ухватился за неё и ухнул. Ничего не произошло. Он поднапрягся. Взмок. Стиснул зубы и прикусил язык. Он проворчал что-то угрожающее в адрес упрямой чугунной болванки. Гиря не шелохнулась. Придётся менять тактику.

Джо позаимствовал маленькую гантель у сестры (сказав ей, что ему нужно пресс-папье). Гантель была миниатюрная, обтянутая зелёным пластиком. Джо осмотрелся, чтобы никто не видел, как он пронёс её к себе в комнату.

Он пыхтел под весом зелёного «пресс-папье», прислушиваясь, как его друзья покряхтывают под грузом штанг и гирь, тренируясь до упаду. Он не реагировал на проявления мужества за стеной.

Поначалу ему пришлось нелегко, несмотря на смехотворность веса зелёной игрушки, и каждое движение причиняло боль, которую Джо упорно игнорировал. И постепенно кисть перестала болеть. Джо победил зелёную безделушку.

С какой гордостью он приладил к ней два новых зелёных блина. Силы пока ещё не восстановились, но процесс начался. Не было смысла сокрушать себя нереалистичными амбициями. Надо было начинать с малого и постепенно повышать нагрузку.

Вскоре Джо нацепил на гантель все зелёные блинчики и начал размахивать ей, как ураган. Настал день, когда и гиря из-под кровати, наконец, покорилась, сдавшись при виде его настойчивости и зелёных шажков к цели.

Джо придётся ещё немало попотеть, прежде чем рука придёт в норму, но он знает, что нет смысла ныть о том, как хорошо она раньше работала. Надо просто помнить, чего он уже добился, и шаг за шагом стремиться к полному восстановлению.

И когда этот день настанет, скорее всего, я отправлюсь покорять новые препятствия.